Серьезное увлечение Табаковым, аборт от Янковского, романы с Мироновым и Волонтиром…
Откровения Елены Прокловой потрясли страну. И несказанно удивили. Зачем она про это рассказала? Почему именно сейчас, спустя столько лет?..
Много вопросов. Их мы задали второму мужу актрисы Александру Савелову-Дерябину. Он врач, разбирается в недугах. В том числе и в сердечных…
– Александр, так почему же ваша бывшая жена решила вдруг открыться?
– Во-первых, хочу сказать, что мы с Леной очень любили друг друга, когда были мужем и женой. И я думаю, что эти эпизоды, эти романы, о которых она рассказала, были еще до меня. Сам, честно говоря, в хронологии запутался, но вот такая у меня версия, потому что Лена просто панически боялась меня потерять. И я долгие годы, уже после нашего развода, нес в себе это светлое чувство к Лене, большое к ней уважение.
Сейчас только несколько охладел. Почему? Из-за того, что она сказала в программе «Прямой эфир». Я был в студии, меня спросили, как вы с Прокловой познакомились. Рассказал, что она пришла ко мне со своей дочерью Ариной – у девочки была язва двенадцатиперстной кишки с прободением, никто не мог ей помочь. Я взялся, помог. Потом мы встретились на даче, отметили это дело. Почти сразу после этого пошли в загс, расписались…
И действительно, это было настоящее чувство, большое. А тут вдруг, на этой передаче, она говорит: не было такого никогда. И потом даже такую фразу бросила: «Да вы его не слушайте! Вы знаете, сколько ему лет?!» После этих слов я просто растерялся...
– Извините, а при чем тут – «сколько ему лет»?
– Ну, мол, мозги-то уже высохли… И Андрей, ее муж, тоже уверял, что никогда такого не было. Ко мне потом люди подходили, говорили: «Да они сами себя подставили. Потому что вы в свои 72 выглядите моложе, чем они».
И самое главное – раньше-то Лена не раз рассказывала историю нашего знакомства. А теперь говорит: не было такого…
«МУЖЧИНЫ НЕ МОГЛИ ПЕРЕД НЕЙ УСТОЯТЬ»
– Отсюда и вопрос: что с ней произошло, что-то случилось? Ну действительно, зачем на седьмом десятке шокировать общественность воспоминаниями о романах с известными и, что самое главное, женатыми на тот момент людьми? Ведь у них остались жены, дети. Каково им все это сейчас слушать?
– Ну, осудило общество – не осудило… А с другой стороны, мне нравится, что она все-таки раскаялась. Извинилась перед женами этих людей. И для меня это раскаяние – более значимо, чем чье-то осуждение. Ведь каждый отвечает за себя. Если были с ней эти мужчины – ну, значит, были. А 
Лена, может быть, пришла к вере – есть у меня такая версия. В смысле – к более глубокой вере.
Она человек эмоциональный, может быть, по-настоящему уверовала, решила раскаяться. Это ведь тоже очень неплохо. И раскаяться – для того, чтобы неповадно было другим, чтобы люди задумались…
– То есть вы полагаете, что тем самым Проклова взяла на себя некую миссию?
– Мне так показалось. Я не могу убеждать в этом, но думаю, что-то подобное с ней произошло – из-за чего она все-таки раскаялась, взяла на себя такую ответственность. Вообще, это очень непросто – так открыться.
– Раскаялась, покаялась… Значит, она – человек грешный?
– Все мы грешные. А про Лену, хоть сейчас говорят: она такая-сякая, – я вам скажу следующее. Она была такое очарование, что мужчины просто не могли перед ней устоять. А кобелируем-то мы все! Все мужики такие…
– Но Елена и сама любвеобильная женщина…
– Да, любвеобильная. И я так думаю, что, когда снималась с ними, с этими актерами, играла эти роли, – она выкладывалась полностью, по-настоящему все делала. И, может быть, в них влюблялась. Также я полагаю, что прежде Лена не открывалась, не рассказывала об этих романах – из-за меня. Потому что не хотела меня потерять…
«КОГДА ЛЕНА ПОТЕРЯЛА ДВОЙНЮ, Я ГОД ПИЛ»
– Сколько лет вы прожили вместе?
– Лет шесть-семь.
– Александр, извините, вам с Еленой довелось пережить трагедию – она потеряла двойню…
– Она до того делала аборты, сейчас уже говорит об этом. А тогда я даже не подозревал. И – да, случилась эта потеря. То есть у меня могло быть не шесть, а восемь детей. Но… Я тогда пытался ее успокоить, говорил какие-то слова. Она восприняла их иначе…
– Что вы говорили?
– Что мы еще молоды, что у нас еще будут дети… Хотя сам запил тогда напрочь. Для меня это такой удар был! Я так хотел детей от нее, от такой звезды, как она. Потому что считал и считаю до сих пор, что равных ей среди актрис нет.
– Проклова в разводе винит вас. Говорит: когда случилось это несчастье, вы ее не поддержали.
– Я же говорю: наоборот, хотел поддержать. Но каждый по-своему поддерживает. Я пытался Лену успокоить, говорил: да, это трагедия, это страшно… А для меня это вообще самое страшное было, я запил по-черному – год целый пил!
Меня уже никто не узнавал, я постоянно пропадал в рюмочной. И как никто заболел этим, как никто страдал – может быть, даже больше, чем она. Но говорил ей, успокаивая: «Леночка, все у нас еще будет. То, что случилось – уже случилось, этого не вернешь…» А она восприняла мои слова по-другому – мол, ничего страшного.
– Можно сказать, что после этого вашему браку пришел конец?
– В принципе – да. То есть какое-то время мы еще жили вместе, но это уже была не жизнь, а какое-то сосуществование… Но я хочу сказать: так, как она, – мало кто умеет любить.
– Имеете в виду духовно или физически?
– И то, и другое…Но случались такие вещи – странные, страшные. Такое ощущение, будто дьявол все подстраивал – это не мы, это какая-то демоническая сила!
Например, она мне сообщает, что приезжает на такой-то вокзал во столько-то, называет номер вагона. Приезжаю. Но почему-то выходит так, что я приезжаю на Ленинградский вокзал, а ее поезд прибывает – на Курский. Там все актеры МХАТа ее встречают, а меня нет. Прихожу домой – естественно, все на меня уже злые….
И таких случаев было несколько, просто какое-то наваждение!.. Она едет в Париж. Все там по магазинам бегают, чего-то покупают. А Лена в это время сидит и вяжет мне свитер. Привозит его в Москву. И ей почему-то кажется, что я недостаточно этот подарок оценил…
Нет, может, так и было. Видимо, в ее понимании как-то по-другому должен был отреагировать. Более эмоционально, что ли…
.jpg)
«С НЕЙ ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ КОРОЛЕМ»
– Это была жизнь как на вулкане?
– Ну, с ней жить было очень непросто. Куда бы мы ни приходили, везде начиналось это – «О, Ларису Ивановну хочу!» И я не успевал дергаться – кто что сказал, кому пасть порвать. Все это непросто было…
– А она давала поводы для ревности?
– Знаете, так вам скажу: за свою жизнь я не знал женщины вернее, чем Лена.
– Вообще, после всех этих рассказов и откровений образ представляется довольно-таки фривольный, ветреный…
– Нет! За что к Лене имел самое высокое уважение и за что был безмерно благодарен – это за то, что везде и всегда чувствовал себя с ней 
королем. Все остальные женщины, которые у меня были, не обладали таким даром, таким достоинством. Сразу начинали задами крутить, «хи-хи» – «ха-ха». А тут такая строгость, такое несение своего мужа!..
– Елена и последнего своего супруга, Андрея, с которым не так давно рассталась, долгое время превозносила, ставила на пьедестал. Ей это жизненно необходимо – гордиться мужчиной, который рядом?
– Да. И такой верности я не встречал, и такого достоинства... Лена в этом смысле – самая достойная женщина! Она была просто принцесса! Могла улыбнуться, сказать какие-то хорошие слова. Всегда так величественно себя вела, что это больше всего вводило меня в невероятные чувства.
«ОБИД НЕТ, ЕСТЬ ТОЛЬКО ГРУСТЬ»
– После развода ваше общение прекратилось или время от времени встречались, общались?
– Нет, мы общались. Перезванивались, я на спектакли ее ходил. До определенного момента. До вот этого ее выступления…
– Так это совсем недавно было. Значит, все эти года ваше общение можно было назвать дружеским?
– Да, вполне.
– Тогда скажите, верно ли ощущение, что сейчас Елена глубоко несчастлива? Именно по-женски? Ведь многие решили: именно в этом кроется причина ее таких неожиданных откровений.
– Я вам такую вещь скажу: Лена – человек, одержимый во всем. И в любви, и в чувствах. Помню, возвращаюсь из какой-то командировки. В купе со мной еще три человека. И вдруг я вижу, как она бежит по перрону.
Судя по всему, с концерта – вот такая охапка алых роз в руках. И соседи мои по купе это видят. Все трое кричат: «Вау! Это же Проклова!» Просто за голову схватились мужики! Меня толкают – «Посмотри!» Я киваю: «Да-да, вижу».
Выхожу из поезда – она бросается мне на шею. Рассыпаются все эти розы: по перрону, под вагон. И эти мужики в шоке – «А мы же с ним ехали!» Понимаете? До какой степени она была легенда!..
– Понимаю. Но это вы к чему?
– А я не договорил… Едем домой. Захожу – стол ломится! А тогда весна была – ни овощей, ни фруктов, вообще с продуктами было проблематично. А тут – деликатесы, фрукты. Все, что угодно. То есть встречает, как царя!.. Но долго это не длится. И вот сначала – до небес. Потом – спад. Начинаются трения, противоречия...
– То есть – человек настроения?
– Да. И второе – Лена всегда понимала, что она звезда и ей все позволено… Опять же вспоминаю последний этот эпизод. То она всегда говорила обо мне исключительно в превосходной степени: «Да он весь МХАТ лечил, он такой!..» То есть были только восторги. И вдруг – вот эти ее слова, после которых я даже не знал, что сказать… Но хоть сейчас с Леной не общаюсь, все равно она для меня осталась прежняя.
– Но чем ей можно помочь, как думаете?
– Трудно сказать. В этом смысле она никогда не откроется, помощи не попросит. Очень горделивая. А я все равно желаю ей только добра, все равно вспоминаю только самые лучшие годы нашей жизни, самые лучшие моменты. И эти цветы, разбросанные по перрону. И ту фразу, сказанную моими соседями: «А мы же с ним ехали!»
Эта фраза говорит обо всем. Поэтому никаких обид нет. Грусть есть – почему она так сделала, почему так сказала. Зачем?..
– Так, может, стоить позвонить, спросить?
– Пока не могу. Надо, чтобы этот жар улегся...
Фото В. Горячева.
