О мертвых или хорошо, или ничего…
Все знают это правило, но не многие – продолжение известной фразы: «…или ничего, кроме правды». Вокруг имени детского писателя Эдуарда Успенского разгорается скандал. Дочь раскрыла тайну: ее отец был тираном и сектантом!
Эдуарда Успенского нет на свете уже почти два года – умер от рака в августе 2018-го, прожив 80 лет. В памяти поклонников он остался добрым папой любимых детских мультгероев. Однако на похоронах писателя, придумавшего Чебурашку и Кота Матроскина, не было толпы друзей и близких, лишь небольшая горстка людей. При жизни Эдуард Николаевич успел рассориться со всем своим окружением. Его невероятную вспыльчивость знакомые списывали на усталость от долгой болезни. Однако родственники утверждают: озлобленность и жестокость были в характере писателя с самых молодых лет.
Татьяна Успенская решила больше не скрывать горькую правду об отце. Раскрыть семейные тайны ее заставила новость: главная детская библиотека страны решила учредить литературную премию имени Эдуарда Успенского. Дочь уверена: отец недостоин такой чести!
«Мой отец был домашним тираном, человеком очень жестоким, совершавшим в течение всей жизни домашнее насилие, – написала Татьяна в открытом письме. – Это было физическое, психологическое, эмоциональное насилие ко мне — его дочери, моей матери — его жене, его внукам, детям другой жены, известной телеведущей Элеоноры Филиной. Мой отец не обращался к официальным психологам, а являлся сторонником секты В. Д. Столбуна, проходил у него «лечение» от алкоголизма, поддерживал секту материально, что тоже не может являться большой заслугой. Отец знал об избиениях детей, практикуемых сектой, но это никогда его не останавливало».
А ведь когда еще писатель был жив, Элеонора Филина рассказывала, как Успенский издевался над ней и ее маленьким сыном. Но тогда многие телеведущей просто не поверили, посчитали, что с бывшим мужем, оставившим ее без копейки, женщина просто сводит счеты. Но теперь и дочь Успенского признает: жизнь с отцом была сущим адом:
– Он не следил за эмоциями – кричал, визжал, срывался на людей. Любая мысль, сказанная как-то не так, вызывала его раздражение – он начинал дико орать. Чуть что не по его – мгновенно ярость. Вытаращенные глаза, надувающиеся вены...
Татьяна вздыхает: сколько отца помнит, всегда он вел себя так. Во многом, считает женщина, из-за того, что в свое время попал в секту, в которой состоял затем несколько десятилетий.
– Когда в бомонде разнесся слух о некоем «гуру», творившем чудеса, – Викторе Столбуне, к нему попали и родители, они рассчитывали, что Столбун вылечит папу от алкоголизма, – рассказывает Татьяна. – В общину приходили многие знаменитости, тогда, в 80-е, еще никто не понимал, что это была тоталитарная секта...
У Столбуна, вспоминают очевидцы, был свой авторский метод воздействия на людей, назывался он «ломка неправильной структуры личности». Гуру прилюдно оскорблял и унижал учеников, растаптывая достоинство и подчиняя своей власти. Детей в общине лупили и нагружали тяжелым физическим трудом.
– Мне было 11, когда папа отдал меня в коммуну. Мы работали в поле с утра до ночи, на нас постоянно кричали, нас били, – вспоминает Татьяна.
– Я сбежала оттуда через три года. Но и дома была, как в концлагере. Отец колотил меня несколько раз. По щекам бил, мог в ярости вытолкнуть на улицу в домашней одежде на мороз. Потом приходилось просить у папы прощения. Унизительно и неприятно. Под конец моего проживания в его доме отец орал на меня почти каждый день. Без повода, просто срывал злобу.
От папы Татьяна сбежала в 18 лет, выйдя замуж в первый раз. И была поражена теплотой в семье мужа, родители которого приняли ее как родную...
В секту Столбуна Успенский не только приводил знакомых, но еще и четверть века перечислял «десятину» – десятую часть своих заработков. Он же подключал все свои связи, когда гуру пытались упрятать в тюрьму. Уголовные дела на руководителя секты заводились не раз, но все глохли на стадии расследования. Говорят, «целителю» помогали влиятельные покровители из числа его пациентов, среди которых называют еще Ролана Быкова и Владимира Шаинского.
У Татьяны с отцом всю жизнь были сложные отношения: то не общались по многу месяцев, то папа требовал, чтобы дочь была при нем неотлучно. Так, она провела целый год с ним в больнице в Германии, когда Успенского лечили от онкологии. Признается: было тяжело выносить оскорбления, которыми щедро сыпал умирающий родитель.
– Он умер в злобе, – вздыхает Татьяна. – Завещание переписывал несколько раз. Все оставил последней жене.
Родственникам по крови ничего не досталось. У папы есть родной брат с семьей. Если бы было подписано наследство семье дяде Юры, то это было бы еще обоснованно. Я уж не говорю о том, что у отца есть внуки, мои дети...
Татьяна считает: премия для детских писателей не должна носить имя Успенского. Человек, который творил насилие в семье, издевался над детьми, не может быть символом добра и гуманизма. Иначе получается, что знаменитые люди вправе творить любое зло, а их потом будут увековечивать, несмотря ни на что?
Женщина надеялась, что руководство Российской государственной детской библиотеки ее услышит. Но там уже ответили, что Успенского выбрали не за личные качества, а за вклад в литературу, и «возможность отказа от объявления премии не рассматривается»…