Летом 1961 года у 22-летнего студента Ленинградского института театра, музыки и кинематографии Левы Прыгунова был первый съемочный день.
Фильм, в котором ему предстояло сыграть главную роль, назывался «Увольнение на берег». За последующие 60 лет было около сотни других ролей: больших и не очень, звездных и проходных, в отечественных фильмах и зарубежных…
– Лев Георгиевич, когда вы впервые получили роль в иностранной картине?
– В 1963-м. Это был мой третий фильм, назывался «Они шли на Восток», советско-итальянский. Режиссер – Джузеппе Де Сантис. Я играл итальянского солдата. На эту роль хотели пригласить Энтони Перкинса, американского актера, суперзвезду. Но он потребовал миллион долларов. Ни «Мосфильм», ни итальянская кинокомпания «Галатея» не могли дать такую сумму. Тогда американцы прислали другого знаменитого актера – Питера Фалька. Но скрыли от режиссера, что у Питера один глаз стеклянный. И Джузеппе категорически отказался Фалька снимать, потому что роль была яркая, с множеством крупных планов... Что делать? Они обыскали всю Европу, всю Америку, но никого не нашли. Тогда ассистент показал Де Сантису несколько фотографий советских актеров, в том числе мою. Моя физиономия его заинтересовала, он поехал в Москву и посмотрел два фильма со мной – «Увольнение на берег» и «Утренние поезда», после чего утвердился в своем выборе. Меня долго искали, нашли, к нему привели – и уже на следующий день я уехал на съемки.
– В Италию?
– Какая Италия! В Полтаву. Два месяца снимали только меня, потому что они уже сняли всю картину, но без одной этой роли.
За все съемочные дни я получил 670 рублей. А у Питера Фалька договор был на 150 тысяч долларов. И как потом мне сказали знающие люди, за мою роль в «Они шли на Восток» отдел культуры ЦК получил около 120 тысяч долларов. А я – 670 рублей. У меня даже сохранился тот договор. Я вообще все такие документы храню…
– А можете сравнить кинопроизводство в СССР и на Западе? У вас ведь есть такой опыт.
– До 1977 года, когда стал совсем невыездным, я снимался лишь в странах соцлагеря – в Болгарии, ГДР, Венгрии. На Западе работать смог, только когда пришла перестройка. Но даже сравнение с соцстранами было не в нашу пользу. Помню, в Венгрии мне платили так, что я не знал, куда девать деньги. Притом что половина моей ставки уходила в Союз. Сразу купил замечательный швейцарский проигрыватель, штук 20 американских пластинок, которых у нас вообще невозможно было достать. И был счастлив! А на Запад меня не выпускали, потому что я был в черном списке как неблагонадежный. Скажем, вскоре после «Они шли на Восток» меня пригласили в Данию – сняться в фильме «Красная мантия». КГБ не выпустил. В итоге роль, которую предлагали мне, сыграл Олег Видов. Через несколько лет ко мне в Доме кино подошел человек, имевший отношение к тому проекту, и сказал: «Как мы вас ждали! Трижды приезжали, просили, но нам отвечали одно – нет!»
– За что же вас так невзлюбил КГБ?
– При советской власти не было ни одного заметного человека, которого бы не вербовал КГБ. Меня тоже вербовали дважды и грозили: не согласитесь сотрудничать – вам хана, о поездках за границу можете забыть. Я отвечал: а плевать, у нас страна громадная, я ее всю еще не объездил. Слов на ветер они не бросали – заграница для актера Прыгунова на много лет оказалась закрытой. Могли бы, наверное, и посадить, найти повод. Но меня, считаю, выручало то, что я знал одну вещь: в СССР нельзя «смешивать жанры». Если ты актер и, скажем, антисоветчик – еще ничего, тебя не посадят. Но если ты еще при этом фарцуешь или занимаешься валютой – все, ты «смешал жанры», тебе конец.
– А после перестройки вы много снимались за границей?
– Я снялся в двенадцати или тринадцати западных фильмах, некоторые из которых снимались у нас, а не за границей. Это было очень интересно. Но не очень финансово выгодно. Потому что договоры заключались без меня, через кого-то… Возможно, я много говорю о деньгах, но эта тема чрезвычайно важна. Скажем, первый американский фильм, в котором я сыграл, это «Святой» с Вэлом Килмером в главной роли. У меня там была приличная роль. Но договор составлялся через студию «ТриТэ», михалковскую. А я ничего не знал. В договоре значилось: две недели съемок, по тысяче долларов в неделю. Ну, думаю, роль несложная – ладно. А снимали в Лондоне, все съемки – ночью, за это у них полагается платить дополнительно. И оказалось, что по этому договору за съемочный день я получаю даже меньше, чем массовка! А те наши актеры, которые договор заключали не через «ТриТэ», получали по 3 тысячи долларов за съемочный день.
– А что касается условий съемок? Уважения к актерам?
– Тоже важная тема. Например, в канадском фильме «Цена страха» я снимался с Беном Аффлеком и Морганом Фрименом, гениальными актерами и совершенно прелестными людьми.
Бюджет фильма – 100 миллионов долларов. Я играл какого-то советского генерала. Снимали в Канаде. И вот летим мы на съемки с Сашей Белявским. Первым классом, на самолете французской авиакомпании. А он все время читает свой договор. «Лева, а у тебя сколько суточные?» – «Откуда я знаю». – «Посмотри». – «140 долларов». – «Вот мерзавцы! А у меня только 80!» Я: «А у тебя какой номер персонажа?» – «23-й». – «А у меня 9-й. Вот и разница».
– В этом плане у них все четко, да?
– Абсолютно! Вот у меня был договор на 8 тысяч долларов – за всю роль. Я должен был дважды прилететь на съемки: на две с половиной недели в первый раз и на три недели – во второй. Съемки проходили на водной станции Монреаля. Там была громадная пещера, которую для фильма оборудовали как бункер российского президента. Пещера находилась на глубине 220-250 метров. Спускались и поднимались мы на лифте. Все происходило зимой, температура 23-25 градусов ниже нуля... И вот закончился первый этап съемок, мне дают бумагу для подписи: получите 8 тысяч долларов. Я: «Здесь вся полагающаяся мне сумма. Второй раз прилетать не надо? Или тут какая-то ошибка?» Американец смеется: «Не беспокойтесь, у нас ошибок не бывает». Оказалось, у них существует такой закон: когда температура воздуха опускается ниже 10 градусов Цельсия, оплата увеличивается на 50 процентов. Если съемки проходят на глубине больше 20 метров – сумма тоже увеличивается. А у нас все съемочные дни были и на морозе, и под землей... Вот кто-нибудь из наших продюсеров мог что-то подобное сделать? Да никогда!.. Я говорю тому человеку: «Слушайте, я вот летел первым классом. А если бы мы с женой полетели в Канаду экономклассом, вы бы сэкономили 5 тысяч долларов». Он: «Что же вы не сказали? Мы бы и жену пригласили. В следующий раз прилетайте с женой!» И во второй раз мы полетели уже с Ольгой. И не экономом, а бизнес-классом!
– Кстати, между этими двумя полетами в Канаду была еще одна показательная история, – продолжает Лев Георгиевич. – Прилетел я в Москву и узнал, что утвержден на главную роль в сериале. Съемки в Каннах. С тем же Сашей Белявским мы садимся в самолет Аэрофлота, летим эконом классом в Ниццу или в Канны, уже точно не помню, и нас селят… Вот в Монреале мы жили в лучшей гостинице, в суперлюксе. А когда прилетели в Канны, всех актеров поселили в открытую специально для нас студенческую общагу. А дело было зимой. При этом два продюсера и режиссер устроились в шикарной гостинице. Так вот, все члены группы, включая меня, на второй день заболели. Потому что стены в общаге были мокрые. Нам выдали какие-то жалкие электрические обогреватели, но они не помогали. Все 10 дней съемок у меня была температура 38. Я был совершенно больной. Когда вернулся в Москву, сразу побежал в поликлинику, где мне сказали: еще несколько дней – и вы бы заработали страшное воспаление легких. Вот такое было отношение у нас к актерам!
– Вы недавно снялись в сериале «Фитин». Сейчас тоже актеров обижают?
– Нет, не обижают. Сейчас люди моей профессии получают достойные деньги за съемочный день... Тут недавно Михалков сообщил всему миру, сколько зарабатывают российские звезды экрана. И, по сути, выступил против них. А ведь должен быть отцом родным для актеров! Кто-кто, а Никита Сергеевич прекрасно знает, сколько получают актеры на Западе, а сколько не так давно получали у нас. Слава богу, сейчас ситуация изменилась к лучшему. Суммы, им названные, наверное, многих впечатлили – мол, вон как эти лицедеи жируют! Но ведь съемочный день – это только рабочий день на площадке, а ради него актер работает минимум неделю самостоятельно. Понимаете? Роль ведь нужно сделать, прежде чем сыграть. И еще. Вот тот канадский фильм, в котором я снимался с Беном Аффлеком и Морганом Фрименом, в первый же уик-енд, когда его показали по всей Америке, заработал 300 миллионов, то есть три своих бюджета! И во многом благодаря этим двум актерам. Поэтому то, что они за свои роли получили 29 миллионов долларов, совершенно оправдано. Оплата по достоинству!.. Что же касается съемок в «Фитине» – все было организовано просто грандиозно. Большое количество людей, каждый на своем месте, идеальный порядок, все продумано до мелочей… Очень мне это напомнило, как снимают кино в Америке. Высокий класс!
Фото: FOTODOM.RU